– Это всего-навсего заводные игрушки из бумаги, приведенные в действие довольно простым колдовством. Немного усердия, и у тебя получится не хуже.
Бейли никогда не приходило на ум, что он тоже мог бы создавать нечто подобное, но Марко говорит об этом так просто и без обиняков, что идея перестает казаться невероятной.
– Куда мы идем? – спрашивает Бейли, когда до дальней стены шатра остается всего несколько шагов.
– Один человек давно хочет с тобой поговорить, – отвечает Марко. – Она ждет нас у Дерева желаний; оно показалось нам самым надежным.
– Дерево желаний? По-моему, я его раньше не видел, – говорит Бейли, внимательно глядя под ноги.
– На шатер, в котором оно растет, нельзя наткнуться случайно, – объясняет Марко. – Его находят только те, кому это действительно необходимо. Это один из моих любимых шатров. При входе стоит ящик, из которого нужно взять свечу и зажечь ее от одной из тех, что уже горят на дереве. Ты зажигаешь свое желание от желания другого человека.
Они как раз доходят до стены, и Марко указывает ему на еле заметную щель, стянутую атласной лентой. Это напоминает Бейли вход в шатер Виджета с множеством странных бутылочек внутри.
– Когда ты выйдешь отсюда, ты должен сразу увидеть на другой стороне аллеи вход в шатер акробатов. Я пойду вслед за тобой, но пока мы снова не окажемся под крышей, ты меня, скорее всего, не сможешь видеть. И… будь осторожен.
Бейли распускает шнуровку и легко выскальзывает наружу, оказавшись на одной из извилистых аллей между шатрами. Серое небо над головой еще не потемнело, хотя дождь уже накрапывает.
Шатер акробатов возвышается над всеми окружающими его шатрами. До вывески у входа, гласящей, что внутри законы притяжения не действуют, остается всего несколько шагов.
Бейли, не раз бывавший в этом шатре, уверен, что сейчас увидит арену, не затянутую страховочной сеткой, и зависших над ней воздушных гимнастов. Однако вопреки ожиданиям, переступив порог, он видит не открытое пространство, а праздничную толпу. Вечеринка прервалась в самом разгаре; гости застыли, словно птицы в Ледяном саду.
В шатре, залитом светом круглых светильников, свисающих с потолка вперемежку с канатами, стульями и круглыми клетками, находится несколько десятков цирковых артистов. Одни стоят, разбившись на парочки или небольшие компании, другие сидят на подушках, ящиках, стульях, яркая расцветка которых бросается в глаза в общей черно-белой гамме.
И все до единого замерли без движения, так что кажется, будто они даже не дышат. Словно статуи.
Рядом с Бейли стоит человек с поднесенной к губам флейтой, но инструмент не издает ни звука. Другой гость замер, собираясь налить вина, и струя повисла в воздухе, не успев вылиться в бокал.
– Наверное, лучше было обойти вокруг, – говорит Марко, тенью вырастая возле Бейли. – Я часами смотрел на них, но у меня по-прежнему мурашки бегут, когда я это вижу.
– Что с ними произошло? – удивленно спрашивает Бейли.
– Насколько я могу судить, с ними все в порядке, – объясняет Марко. – Просто время для всего цирка остановилось, чтобы мы успели сделать все, что нужно, вот они и… – Он показывает рукой на замерших гостей вечеринки.
– Тсукико тоже часть цирка, однако с ней ничего такого не случилось, – недоуменно возражает Бейли.
– Полагаю, у нее собственные правила игры, – пожимает плечами Марко. – Иди за мной, – добавляет он, углубляясь в толпу.
Лавировать среди людей оказывается еще труднее, чем среди бумажных зверей. Бейли с невероятной осторожностью делает каждый шаг, боясь того, что может случиться, если он нечаянно заденет кого-нибудь, как давеча задел ворона.
– Почти пришли, – заявляет Марко, когда они пробираются мимо стоящей полукругом группы циркачей. Однако Бейли застывает на месте, во все глаза уставившись туда же, куда смотрят замершие артисты.
Виджет одет в костюм для выступлений, он лишь снял лоскутный пиджак, и расстегнутый жилет свисает поверх его черной рубашки. Поднятые в характерном жесте руки свидетельствуют о том, что он замер на полуслове, рассказывая одну из своих историй.
Поппет стоит возле брата. Ее голова повернута к факельной площади, словно что-то отвлекло ее внимание от рассказа Виджета в тот самый миг, когда вечеринка остановилась. Рыжие волосы, волнами рассыпавшиеся по плечам, выглядят так, словно она находится в воде.
Бейли идет кругом, чтобы оказаться к ней лицом, и с опаской дотрагивается до ее волос. Они колышутся от его прикосновения, однако через несколько секунд вновь замирают.
– Она меня видит? – спрашивает Бейли. Глаза Поппет такие живые и яркие, что ему кажется, будто она вот-вот моргнет, но ее веки остаются поднятыми.
– Я не знаю, – отвечает Марко. – Возможно, видит, но…
Он не успевает закончить, потому что один из стульев, висящих под потолком, обрушивается вниз, оборвав ленту, которой был привязан. Он с грохотом ударяется о землю и разлетается в щепки, чудом не задев Виджета.
– Черт! – восклицает Марко. Бейли отскакивает в сторону, едва не налетев на Поппет, отчего ее волосы вновь приходят в движение.
– Там есть проход, – говорит ему Марко, указывая в противоположный конец шатра, и растворяется в воздухе.
Бейли оглядывается на Поппет с Виджетом. Волосы Поппет снова застыли. Несколько обломков упавшего стула лежит на сапогах Виджета.
Бейли поворачивается и направляется дальше, осторожно лавируя между застывшими фигурами. Он с опаской поглядывает на другие стулья и круглые железные клетки, подвешенные к потолку на тонких атласных лентах.
Трясущимися руками он развязывает шнуровку в стене шатра.
Когда он проскальзывает сквозь образовавшуюся прореху, ему кажется, что он видит сон.
В примыкающем шатре высится огромное дерево. Оно не меньше его дуба и растет прямо из земли. Черная кора голых ветвей закапана полупрозрачным воском от множества белых свечей. Горят далеко не все, однако зрелище все равно потрясающее: пламя озаряет сплетающиеся ветви, бросая дрожащие отсветы на полосатые стены шатра.
Под деревом, обвив руками плечи женщины, в которой Бейли сразу же узнает иллюзионистку, стоит Марко. Как и он, женщина походит на призрак. В полумраке ее платье кажется сотканным из тумана.
– Здравствуй, Бейли, – говорит она, заметив его. И хотя слова произнесены очень тихо, ему кажется, что они звучат прямо возле его уха. – У тебя очень симпатичный шарф, – добавляет она, поскольку он не торопится с ответом. Это сказано с такой теплотой, что у него почему-то становится легко на душе. – Меня зовут Селия. По-моему, раньше у нас не было возможности познакомиться как следует.